...Приезд на остров обрушил все наивные надежды Джейка на то, что он тут же найдет все разгадки на все мучившие его вопросы. Более того, он даже понял, что вовсе не знает, что ему конкретно стоит искать и где. Единственное, что он смог найти здесь - малонаселенный городок, пахнущий черт знает чем из-за шумных генераторов, которые выключаются в десять часов вечера, по-осеннему пасмурную и холодную погоду, сарай с овцами и их дерьмом. И разрушенный бомбой около семидесяти лет назад детский дом. И даже не решился толком осмотреть.
А разговор с парочкой местных старожилов привел чересчур впечатлительного парня в ужас и полнейшую растерянность от полученной информации. С одной стороны - внешнее состояние дома не оставляло никаких сомнений в том, что на него и вправду упала бомба. С другой стороны - письмо, которое пришло около пятнадцати лет назад. Может, просто мисс Сапсан и некоторые дети сумели все же выжить и прячутся?.. нет, все это нонсенс какой-то...
Тем не менее, когда Джейкоб собрался сдаться - в его комнату попала эта птица. И это почему-то все же снова уверило его, будто он на верном пути.
Так что, сочинив некую историю для отца, парень вновь отправился к дому. На сей раз в гордом одиночестве. Дорогу он запомнил, а вот искать тех туповатых трусливых рэперов нужным не считал. Толку с них все равно как с козла молока.
Сопровождал его дождь, сначала мелкая морось, а затем настоящий ливень. И Джейк понял, что забыл одеть те самые вчерашние огромные резиновые сапоги. Но возвращаться и ходить туда-сюда по сто раз у него не было не малейшего желания. Так что он попросту продолжил путь и добрался до дома. Там его поглотил проем без двери. Джейкоб как мог выжал прямо на себе рубашку и куртку, обсох насколько это было возможно - то есть, совсем немного - и принялся исследовать комнаты.
На первом этаже ему не удалось обнаружить ничего толкового. Там разве что в одной из комнат стоял сундук с пыльными деревянными игрушками. Порой он содрогался от мысли о том, что найдет детские трупы в обугленных ошметках одежды. Но нет. Ничего подобного ему не попалось. Тогда он понял, что ему все же придется либо подняться на второй этаж, либо спуститься в подвал. Все это было сопряжено с риском - что, если здесь живут дикие звери или агрессивные бездомные?.. если они нападут, то его единственным шансом, возможно, будет попросту выпрыгнуть в окно. А с его везением - он наверняка убьется. А из подвала так возможно вообще нет никаких путей отступления.
В конце концов, поняв, что фонаря у него с собой нет все равно, Джейкоб решил, что второй этаж меньшая из бед.
Лестница под промокшими кроссовками жалобно заскрипела, но все же удержала вес парня, и он поднялся, вдыхая запах сырой пыли и морщась.
Комнаты второго этажа оказались спальнями. Одна из них была закрыта и тем самым вызвала его любопытство. Он подергал ручку, но - глухо. Тогда он разбежался и толкнул дверь плечом, влетел в комнату вперед головой, тут же рухнув на колени. Поднявшись на ноги, Джейк осмотрелся и понял, что это спальня мисс Сапсан. В очень уж она была строгом стиле, плюс взрослая женская одежда и отсутствие игрушек.
Джейкоб пошел дальше.
Все эти комнаты стремительно нагоняли тоску. В одной из них он ощутил странную уверенность в том, что именно эта спальня когда-то принадлежала дедушке Эйбу. Но в шкафу ничего не было - он все забрал с собой, когда выходил из петли в реальный мир дабы отправиться на войну.
На войну, черт подери.
Но кому она была нужна вообще?..
Джейк осмотрелся и лег на кровать. Не было здесь никаких подсказок. И он теперь еще меньше понимал, зачем дед его сюда прислал. Зачем?.. Все, что здесь можно увидеть и почувствовать - разрушение, уничтожение, отчаяние.
И Джейк заплакал. Он лежал на кровати и сам толком не понимал зачем, но думал о том, что вот когда-то давно - его прабабушка и прадедушка умерли от голода, их тела сожгли в газовых камерах. Как и тела многих других людей. Думал о том, что многие дети из-за чужой ненависти росли без родных людей. О том, что его дедушка лишился семьи дважды. И потому его - Джейка - отец рос так, будто у него папы не было вообще. А теперь он сам лежит здесь на пыльной кровати, он все пуще, как маленький ребенок, заливается рыданиями и поливает слезами рубашку. И все из-за чьей-то нелепой ненависти...
...Наконец, внезапные его слезы иссякли, и как это всегда бывает - пришло ощущение озноба и жуткая головная боль. Парень закрыл глаза и помассировал виски. Хоть немного уняв стучащую боль, он решился вновь открыть глаза. Пока он "приводил себя в порядок", картинка за окном изменилась - дождь все еще шел, но при этом ярко светило солнце. Ему всегда нравилось это явление. Джейк вспомнил, что мама называла это сиротскими слезами. Да уж, в разрушенном детском доме думать о сиротских слезах самое то. Но тут Джейкоб вспомнил, что Рики сию аномалию называл иначе - "дьявол бьёт свою жену". Это его развеселило, и он окончательно почувствовал себя лучше.
Вдруг он заметил под кроватью сундук. С трудом вытащив его, он обнаружил старый ржавый замок. Что ж, может, ключ здесь где-то и есть, но поиски могут занять несколько часов, а в итоге ключ может оказаться абсолютно бесполезен.
Попытки открыть замок палками не возымели успеха. Но отступать Джейк не хотел совершенно. И его посетила гениальная мысль - вытолкать сундук на лестницу и спустить с оной. Толкая махину, таская за замок, Джейкоб здорово взмок - и который раз в жизни пожалел, что он такой хлюпик.
Но в конце концов, чуть не рухнув вместе с сундуком, Джейкоб столкнул монстра вниз.
И монстр наделал немало шуму. Проломив пол и свалившись в подвал. Парень заглянул в огромную дыру. В тусклом свете он рассмотрел обрывки фотографий и целые фото. Он было радостно разволновался, но затем его охватил ужас. Теперь ему точно придется спустился в подвал...
Он встретил Джейка полнейшим мраком и странным жгуче-кислым запахом. Парень вспомнил, что хоть и не было фонаря - есть мобильный телефон в кармане. Хотя связи практически нигде на острове не было, сейчас она все равно была не нужна. Всего лишь хоть немного света.
...Посветив на стену, юноша заметил стеклянный отблеск и подошел ближе. Банки. Он было решил, что это соленья и варенье, но, подойдя ближе, с ужасом обнаружил в банках вовсе не овощи и фрукты, а... органы. Глаза, мозги, сердца и прочее. Законсервированные в чем-то, видимо, вроде домашнего формалина. Джейк отпрянул. И задел лежавшую на полу банку. Она разбилась, и запах стал еще резче.
Джейк с ужасом и трепетом побрел дальше по подвалу. И, наконец-то, заметил разбитый сундук. Фотографий здесь было еще больше, чем дома у дедушки в коробке, но некоторые были явно вторичными экземплярами...
Покуда он рассматривал фото, некоторые были действительно жуткими и бредовыми, он вдруг услышал шорохи и шаги. Это заставило его притаиться. Кто-то ходил по первому этажу.
Неужели те тупые рэперы все же решились забраться в дом, чтобы подшутить над ним?.. как-то не верилось. Вдруг дневной свет над головой погас, но затем над дырой в полу озарился маленьким огоньком, и на Джейка уставились несколько детей и подростков. Их лица казались странно знакомыми.
- Эйб, это ты? - спросила одна из двух девочек. Джейкоб оторопело уставился на них.
А потом понял одно жутко пугающее откровение.
Это они. Дети с фотографий. И они совершенно не изменились.
Джейкоб почувствовал, как все тело охватили озноб и мелкая дрожь, и словно бы опутала липкая колючая паутина.
Особенно от тёмно-карих кофейных глаз на бледном лице одного парня. Сердце пропустило удар или два, от взгляда незнакомого юноши Джейкоб будто бы реально ощутил на языке горечь крепко сваренного кофе, да так, словно выпил чересчур много и его хватил кофеиновый удар. Портман мог лишь обалдело запереть, пытаясь разглядеть лица незнакомых детей, глядя на них в полумраке разрушенного дома снизу вверх.
Как вообще такое может быть - как они могут быть живы и при этом - ни капли не измениться за все эти годы?!..

...Дедушка Эйб всегда был неким святым образом для Джейкоба. Наверно, это несколько наивно и по-детски, ведь ему стоило понимать, что никакой смертный человек не может быть идеальным и безгрешным, у каждого есть тёмная сторона и не лучшие истории в биографии. Но Джейкоб Магеллан Портман привык верить, что его дед - самый настоящий герой без страха и упрёка. Однако как бы юноше ни хотелось верить в благую наследственность, он прекрасно осознавал, что с его хилостью тела и прочими недостатками до образа Эйба Портмана как до Луны и обратно.
Раз десять.
Вот как минимум тот факт, что несколько минут назад Джейкоб рыдал на старой пыльной кровати непонятно отчего. Сентиментальный хлюпик. Да и чудик.
...Но сейчас он стоял в подвале среди бардака и грязи, разлетевшихся фотографий, целых и обрывков, в полумраке. И на него сверху вниз, из дыры, которую проломил чёртов старый сундук, смотрела толпа ребят разного возраста: и маленькие, и подростки. Смутно очень напоминающие те фотографии, что дед показывал ему в детстве.
Дети не изменились. Совсем.
И лишь один из них некто, чьих фотографий у деда Джейкоб не припоминает: бледнолицый юноша с тёмными кудрями, с карими глазами, под которыми виднелись немалые синяки. В этих глазах отражались блики от шарика света, который держала девушка-блондинка. И в них мелькнула на миг странная боль и неверие. Кто-то из детей произнёс вслух неуверенно:
- Эйб?..
Похоже, они приняли его за Абрахама. Юного. Значит, они точно знали и помнили, как его дед выглядел в юности. Значит, они помнят его молодым.
Однако прежде, чем он успел бы ответить, дети вдруг засуетились и бросились прочь. Лишь тот кудрявый парнишка немного растерялся. Но потом тоже понесся вон из дому. Джейкоб охнул и неуклюже побежал к лестнице, а затем по ней наверх на первый этаж дома, молясь, чтоб она не рухнула под ним внезапно.
- Эй, погодите! Я ничего плохого вам не сделаю! Да, я не Эйб, но я... я Джейкоб, его внук! Честное слово! - задыхаясь, орал Портман-младший, выскочив в заросший старый сад. Никто не остановился, кажется. Даже не было уже никого из детей и видно. Так быстро слиняли? Почему они от него вообще убегают, приняли за деда, а потом за простого смертного и боятся, что он над ними будет грубо шутить или что?
Тут его взгляд зацепился за фигуру парня впереди, в домашнем свитере, изляпанном чем-то красным. Вот уж правда, кто он такой? У деда не было фотографий этого юноши, не рассказывал про него, про его странность. А вот парнишка словно ждал его, Эйба, десятилетиями, так горько и испуганно смотрел, но почему?..
Джейкоб бежал, падал, снова вскакивал и мчался. Вот и болото. А затем пещера. В ушах и висках уже стучала кровь, пот катился градом по лицу. Однако след парня вдруг напрочь исчез. С остатками надежды Джейкоб прополз по сужающемуся коридору до тупика в пещере, которая вдруг снова расширилась, обшарил стены. А потом со вздохом разочарования развернулся и пошел прочь, обратно. Проклиная себя. Ведь теперь он был уверен, что ребята просто глюк после истерики, потому что все это какой-то бред. Они не могли остаться такими же юными, как в памяти Эйба и на привезенных им фотографиях. Это полная чушь.
Каким же было его изумление, когда он выбрался из пещеры не в промозглый туманный день, а во вполне солнечный и тёплый полдень. Неужели погода действительно могла так измениться? Джейкоб растерянно огляделся... и направился в городок. Обратно в паб. К черту все это. Так можно ведь окончательно свихнуться! Надо поговорить с отцом и валить отсюда к чёртовой матери. Эта поездка явно изначально была бесполезной идиотской идеей.
...К его разрастающемуся страху, в пабе оказалось все как-то немного иначе. А мужчина за стойкой уж точно совершенно другой и явно более агрессивной. Стоило Портману пролепетать что-то про комнаты, хозяин начал раздражаться, да и не только он. Послышались шепотки про то, что он, наверняка, шпион фрицев и лучше бы его разболтать, а потом добить. Здоровяки начали наступать на мальчишку, который уворачивался, как мог. Но долго ли он так сможет?..

Отредактировано Jacob M. Portman (2021-02-24 01:45:01)

...Прежде, чем его успели бы пустить на фарш, на подмогу к Джейкобу пришли... странные дети, которые раньше убегали. Сначала он подумал, что за ним пришла лишь Эмма - имя он узнал уже немного позже, в повозке - она устроила пожар, когда вылила алкогольное содержимое одного из стаканов на барную стойку и затем подожгла. Однако позже оказалось, что в пабе находился кто-то еще, совершенно невидимый. Этот кто-то кидался в разные стороны всем, что попадало под руку. Наконец, когда кучка мужчин и женщин настолько впала в панику, что они забыли о парне напрочь, Эмма вывела его за руку, едва не выворачивая все еще горячими крепкими пальцами запястье Портмана-младшего, заставляя его нервно морщиться, однако он старался не подать виду, что ему больно, дабы в случае чего над ним не посмеялись из-за чувствительности.
Наконец, они выбежали из деревни и вскочили в повозку. Дети представились ему, и теперь он изо всех сил старался запомнить имена, попутно не переставая рассыпаться в благодарностях за его спасение. А то ведь того и гляди те верзилы действительно утащили бы парня в какой-нибудь сарай и там провели бы жёсткий допрос с пристрастием. Лишь Енох сидел и молчал, мрачнее тучи. Только Миллард - невидимка как раз-таки - представил его. Джейкоб рассеянно оглядывал его кротким неуверенным взглядом.
В доме странных детей царила какая-то особая атмосфера. После короткого разговора с мисс Сапсан [который Эмма подслушивала за дверью и убежала в слезах, когда ее застали: новость о гибели Эйба явно слишком жестко ударила по ней] Джейкоба отправили в ванную комнату, поскольку он весь был покрыт болотной грязью. На замену ему принесли старую и потертую, но чисто выстиранную одежду.
Одежду его деда.
И теперь он сидел за столом, ужиная вместе со странными друзьями его деда. Эмма, кажется, уже "остыла" от своих диких замашек и переварила свою скорбь по бывшему возлюбленному - мисс Сапсан чуть ли не прямо заявила, что они были взаимно влюблены. Теперь Эмма под столом ногами толкала ноги Джейкоба. С одной стороны это было как-то противно, с другой стороны... вполне понятно. Когда-то Эйб ушел и бросил их всех и, наверно, каждый в доме был немного да обижен на старшего Портмана. И, скорее всего, особенно большая боль хранилась на сердце у этой девушки, вместе с надеждой на его возвращение, нечто, превратившееся в плен. В веревку на ее шее. Теперь она освобождена и может полюбить кого-то еще.
Однако помимо всего этого у Джейкоба сложилось впечатление, что кто-то единственный за этим столом не был готов принять его, эйбова внука.
Енох.
Он выглядел пришибленным и до смерти уставшим. Поглядывал на Джейка меланхолично украдкой. Не говорил ни слова, пока остальные щебетали, не замолкая, засыпали юношу вопросами, хотя мисс Сапсан постоянно шикала на них: она явно не хотела, чтоб дети что-то узнавали о жизни вне петли, там, где время уже перевалило в двадцать первый век. Интересно почему?
Итак, ужин прошел в шумной почти праздничной атмосфере, за исключением мрачности Еноха О'Коннора [на которого Джейкоб стал поглядывать все чаще, чтоб понять, почему же дедушка не хранил его фото наряду с остальными и никогда не говорил о нем], пытаясь игнорировать дурацкие тычки Эммы под столом. В конце концов, Джейкоба позвали посмотреть на ритуал перезапуска петли и для этого вручили ему противогаз. Вид падающей атомной бомбы напугал парня до полусмерти заставил рухнуть на землю, и это повеселило странных детей. В какой-то момент вопреки законам физики бомба стала подниматься вверх опять, а время пошло обратно. А затем Эмма вызвалась проводить Джейкоба к выходу из петли. Когда они вошли в лес, она вдруг кинулась ему на шею со слезами и попыталась поцеловать, но парень отвернул лицо:
- Извини. Это... это слишком быстро. Мне жаль, что мой дед ушел когда-то и оставил одинокой... но мы даже толком не знакомы. Пожалуйста, не делай только больше, - сбивчиво пробормотал Портман-младший, мягко отстранил девушку от себя. - Тебе лучше вернуться к своим. Я сам найду выход из петли, - дрогнувшим голосом договорил он, развернулся и бросился бежать, спотыкаясь и едва не падая, вставая и мчась дальше.
***
Отец, что логично, с подозрением отнесся к тому, что Джейкоб пришел в какой-то странной чужой одежде. Парень в ответ оправдался как-то нелепо, бормоча себе под нос. На следующий день Джейк снова вернулся в петлю и ловил на себе обиженные и оскорбленные взгляды искоса от Эммы, но игнорировал их. Тем более все попытки поговорить с ней про тайны Эйба превращались в жалобы и любовные страдания девушки, смешанные с приставаниями. Джейкоб лишь морщился и вздыхал тихо. В итоге он с трудом ретировался от нее.
И увидел Еноха. Кажется, тот с первого взгляда не взлюбил новичка. Но, вероятно, хотя бы он не будет вести себя как Эммы: Джейкобу как-то не приходило в голову, что Эйб мог быть желанным здесь для кого-то помимо мисс Блум. Да, в его времени быть представителем ЛГБТ чуть ли не модно, но то его время, а не Англия военного времени. Максимум, что мог представить Джейкоб со стороны Еноха к деду, пусть тогда довольно молодому, это была дружба. Мужская, с подколами, с шуточными драками и тайным посещением паба. Но уж точно не влюбленность.
Еще никогда Джейкоб так не ошибался, но пока не знал об этом.
Так или иначе, он наконец подошел к Еноху, который лепил что-то из глины, чуть склонился и дружелюбно улыбнулся:
- Привет! Ты ведь Енох, да? Что делаешь? - наверно со стороны Портман-младший напоминал маленького глупого щеночка, наивно виляющего хвостом в попытке подружиться со всеми здесь.