Горячее полуденное солнце окружает его повсюду. Даже когда Диппер распахивает карие глаза с узким нечеловеческим зрачком после вынужденной ночной передышки для столь хрупкого человеческого тела — которую он все еще по привычке былой называет сном — в приятной утренней темноте с закрытыми шторами в богатой комнате цвета золота, через приоткрытое окно которого позывами теплого ветерка доносился сладковатый запах растений из сада, солнечные лучики продолжали касаться в неумолимой ласке его тихой души. Потому что каждый свой новый день в крепкой связи с бесконечностью Диппер встречает с тем, кто одним своим взглядом лисьих глаз способен это самое солнце затмить — иногда кажется, что Билл Сайфер прибыл грозовым ненастьем на эту планету, освободившуюся от оков порока под его ненасытным контролем ( на что Тэд серьезно по первости негодовал, и, откровенно говоря, в открытую завидовал — считал, что нельзя на неугомонного братца, испепелившего по первой прихоти своей огромное родоначальное для всего живого измерение, взваливать ответственность за целую Вселенную, но потом все же смирился, ибо новому судье и хранителю этого необъятного пространства было мало более до злости дела ), с огромной пылающей звезды.

Превосходить по способностям мириады богов, которые лишь строят из себя важных фигур в космической иерархии глобальной перестройки мира — дорогого стоит. Билл Сайфер — как солнце самое настоящее и такое недоступное — стал новым началом начал, для которого изменение по щелчку пальцев Галактики и ее законов сталось обыденной работой, где нужны аккуратность с осторожностью наперевес — Аксолотль, к счастью, все еще существовал где-то в пространстве и времени. К Биллу Сайферу Диппера тянуло с каждым днем, проведенных рядом с ним, все сильнее и сильнее. Особенно когда он просыпается в их спальне буквально под боком Его Вселенского Величества.

Иногда Дипперу доводится просыпаться раньше Билла — тот любит задерживаться в чертогах собственного разума, в которых веяло мертвецким холодом и запахом застарелой гари, постепенно сменявшихся в плавном воздушном пируете ароматами хвойных лесов, игристого шампанского и ладаном в церквях имени Всевидящего Ока, что возносили своему великому вселенскому архитектору молитвы с толикой скромных и не очень прошений. Практически в каждый подобном случае Дипперу доводилось все чаще просыпаться в одной позе — доверительно прижавшись лбом к его груди, вздымавшаяся медленно и спокойно, пока тонкая демоническая рука лежала поперек крепкой талии короля. Оба были полностью нагими, и, если краешек одеяла было принцу почти до груди, то в случае Билла все было куда раскованнее — оно доходило до низа плоского живота. Самое время густо раскраснеться от воспоминания былой ночи, что уходит в копилку его очередных воспоминаний о совместной жизни более не в одиночестве до самого скончания нескончаемых времен, однако, зная того, что Сайфер этого ни в коем случае не одобрит — жмурится и легко мотает головой, отгоняя все пошлые мысли прочь.

Да и о характере скромного Диппера Пайнса, который должен был умереть еще тогда, десятки столетий назад, вместе с его человечностью, о котором напоминания — это мясистое, слегка трансформировавшееся под его нынешнюю сущность, тело — стоило позабыть. Все же в том, что он был давно замужним демоном — не было ничего такого постыдного и неправильного. Даже в том, что твой единственный и любимый муж — бывший преступник и безумный убийца, хоть и правящей крови от рождения. Неожиданно, от нового лишнего осознания того, насколько Билл ему был и всегда будет дорог, над юным демоном инстинкты берут верх: тепло посмотрев на спящего Сайфера, принц проводит кончиками пальцев по его щеке, любуясь такими спокойными и размеренными чертами лица, после чего, проскользив длинными коготками по коже шее и груди, подвигается на мягчайшем матрасе выше, и влажно целует короля в уголок губ долгим, но небудящим поцелуем. Сегодня мужа никак нельзя было разбудить раньше времени, потому что в таком случае план, рожденный в голове бывшего Пайнса еще вчерашним вечером, мог пойти совсем не потому сценарию, который он хотел бы видеть на сегодняшнем празднестве высшего общества.

after showing me a dream where I dance all night,
the sound of the clock bell expels the magic.
a bewildering finger lures me down the stairs, so i leap down 3 steps at a time.

Маскарад нагрянул в их календари слишком внезапно по приказу самого Билла, решившемуся показать всю богатую жизнь королевских особо от и до вступившему по этой золотой дорожке из драгоценных камней иных магических измерений Дипперу, которому всерьез необходимо было отвлечься от глубоких потрясений прошлого — несмотря на то, что зачинщиков крохотной революции ' чистой крови ' уже давно не было в живых благодаря справедливому приговору самого Сайфера, который, видит Аксолотль, был выведен из привычного равновесия тогда не на шутку, принц до сих пор ощущал легкую толику горьковатой неуверенности в самом себе. Правда, где-то только в глубине своего теплого вечно юношеского сердца, гоняющего кровь туда и сюда, — отчасти Диппер все же послушался советов демона и стал вести себя увереннее, нежели чем прежде. И даже не боялся своих громких чувств, от которых впору заливаться густой алой краской. Только лишь изредка, потому что утопить себя настоящего в море дорогого красного вина он никак не мог, как и ни пытался.

Вместо этого случайно опрокидывал бокал с алкоголем неосторожным махом руки на страницы давно потрепанной книги из их библиотеки за чтением, о чем спустя секундами ужасно сожалел. И это, конечно же, происходило до того, как он научился парочкам простецким трюкам начальной демонической школы, среди которых значилась магия обращения времени вспять. Через пару лет после своего обращения в иное существо с иной верой в голове, обращенным к треугольнику цвета распустившихся желтых одуванчиков на лесном поле, что познало вкус нового лета. И так как на этих празднествах Диппер хоть и не разу не был — однако знает о них из исторической и художественной литературы чуть ли не всю теоретическую часть — решает сделать для Билла сюрприз. Самый простой, на который принц, в виду своего положения, был только способен. Ловко играя по красным ниточкам, что тянулись от сердца Билла к сердцу Диппера, он мог запросто заставить своего мужа соскучиться по нему. Конечно же, ощущая побочный эффект и на себе в это время — бывший Пайнс не меньше соскучится по нему в ответ тоже.

Беззвучно покинув теплую постель, Диппер одним щелчком пальцев переносит себя в ванную, дабы привести себя в порядок. Вода с розовым маслом и лепестками приходится ему как раз кстати — это придаст коже цветущий аромат, который обязательно сведет Билла на бале с ума. А еловый шампунь, которым он намыливает голову — ударит по его голове обухом сладких воспоминаний. Нежась в горячей ванной, он отпивает из появившегося по его прихоти бокала рядом холодного молока с медом, чтобы взбодриться. Это утро определенно задало прекрасный тон на весь предпраздничный остаток дня. Но задерживаться в таком приятном месте, увы и ах, но все же не стоило — по щелчку пальцев он тут же дает себе моментально обсохнуть, по еще одному — надеть из своего гардероба приглянувшийся костюм с красиво вышитым синим камзолом. Прическу приводит в порядок он сам, без помощи слуг, около золотого зеркала — не составит огромного труда обвязать шелковым бантом отросшие чуть ниже плеч русые волосы в небольшой хвост. Осталась последняя беда в виде главного атрибута сегодняшнего вечера — маска, которая должна быть одной из лучшей на этом вечере.

Перекусив буквально на кухне среде удивленно уставившихся на него поваров ( которые определенно не ожидали увидеть Его Высочество прямиком в досягаемости рабочей зоны, а не где-нибудь в светлой столовой, где они обычно трапезничали с Сайфером напару, однако конспирация — важнейшая на сегодня деталь ), принц закрывается в одной из многочисленных комнат и хмуро вздыхает, предчувствуя сложную и кропотливую работу. Дизайнер из него, в отличии от Мэйбл, был никудышный, однако он хотя бы попытается сделать что-либо стоящее. Если не получится, то нароет что-нибудь в закромах Интернета, который все еще существовал и прогрессировал в этом мире, к счастью для людей, и позаимствует оттуда идею. И Диппер честно попытается не зарываться в профили Билла в современных социальных сетях по типу Инстаграма, у которого с уверенностью в девяносто восемь процентов были обновления по фотографиям и бешеные рейтинги в придачу — он бы точно удивился, если бы кто соизволил обогнать по популярности короля этого мира. На которых он привык видеть и себя, конечно же.

   <...>

Вечер нагрянул тотально неожиданно и быстро. Маскарад уже неспешно, но все же начинался в огромном бальном зале, где у них обычно и проводились все прочие заранее назначенные мероприятия. Демоны спускались по мраморным ступеням вниз, знатные дамы и джентельмены в масках разговаривали друг с другом, пробуя на язык сладкий вкус вина и коктейлей. Принц стоял в сторонке около фуршетного стола и каждый раз отходил чуть подальше к стене, как только званных на этот вечер гостей становилось все больше и больше. Пока в зале не разлилась красивая классическая музыка, начало которой ознаменовало одно — танцы.

Демоны выбирали партнера для вальса и совсем не чурались пренебрегать традиционными правилами: даже Диппера приглашали на танец мужчины, которым он, чуть смущаясь, но все же отказывал, а потому им приходилось искать себе других кавалеров на этот вечер новых ' знакомств '. Бывший Пайнс все продолжал ждать его — того, кого он узнает под масками из тысячи других демонов. И он в ответную узнает, конечно же, тоже — они не могли не почувствовать друг друга. Оставалось только с тоской на глазах наблюдать за плавно двигающимися парами со стороны. И пока что совершенно одному.
[nick]Dipper Cipher[/nick]

Сладкая выпечка манила его к себе, зазывала в свои сахарные объятия и вплетала в ткань витающих ароматов дорогих удушливых духов да цветущих кустов белого шиповника в огромных мраморных горшках нити своего карамельного запаха. Диппер обращает свой взор ниже, прямиком очерчивая глазами пронзительными карими глазами вкусности фуршетного стола, — пока сохранившееся человеческое внутри него жадно облизывается, стремясь сдать вот-вот с потрохами его происхождение далеко не голубых кровей, — а зрачки его сжимаются еще тоньше в немой заинтересованности. Сайфер понимает, что он совсем не прочь отведать сладости их талантливейших шеф-поваров ( которые, если не ошибается Диппер, были выбраны из достойнейших пары тройки измерений ) — как-никак, они всегда были на высоте своими кулинарными изысками, что по достоинству ценили космические демоны высшего света. Которым, впрочем, еда не была особо нужна, но побаловать вкусовые рецепторы человеческих тел — это всегда пожалуйста. А Диппер Сайфер того и вовсе не был намерен отказывать своим человеческим привычкам, несмотря на то, что внутри него, судя по всему, образовалась зияющая черная дыра: чувство насыщенности все никак не приходит во время любого из возможных приема пищи, как то было обычно до обращения, однако полакомиться чем-то съестным, дабы утолить свою ' хотелку ', ему хватало одной порции с лихвой.

Диппер оборачивается, смотрит по сторонам, до сих пор не замечая своего короля на месте, после чего, сделав несколько шагов вперед ( который звучали ярким стуком небольших каблуков сапог по полу ), снимает обтягивающие перчатки со своих тонких рук. Он аккуратно подхватывает длинными пальцами маленькое круглое сливочно-ореховое пирожное, верхушка которого сделано было в форме мордочки оленя, которое тут же отправляется за пару небольших откусываний в рот, оставляя на губах принца мягкий крем, которые он тут же облизывает, проводя по ним кончиком языка, прикрывая глаза. Липкость ощущается на кончиков пальцев тоже ( ему бы стоило быть аккуратнее ), которые он, отвернувшись от зала, слизывает ненавязчиво, прикладывая пальцы ко рту и оставляя на них будто самые настоящие поцелуи, что таковыми, конечно же, вовсе не являлись. С таким возрастом, которое у него перевалило за целую тысячу лет, он научился делать это изящно, но без того же показа на публику, чтобы Билла своим ' скверным ' воспитанием не позорить в кругу его подданных. Сайфер одевает перчатки черные на руки вновь и поворачивается, довольный своим угощением, как никогда раньше. Это его взбодрило настолько, насколько это только было можно, несмотря на то, чот жуть как успел соскучиться в тоске любовной за своим мужем.

Портвейн в бокале темно-коричневого цвета в хрустальном бокале переливалось в свете драгоценных люстр на потолке. Диппер не был особым любителем алкоголя, но побаловаться иногда все же мог, особенно на таких вот праздничных вечерах и уютных посиделках перед камином с Биллом, когда бывший Пайнс рядом жмется к Сайферу ближе, перекидывая ноги на диване через его бедра, пьет с ним вино на брудершафт. Этот портвейн был в особенности дорогой, — сохранившийся и розлитый из последних похороненных в подвалах бочек канувшей в лету одной крупной виновладельческой семьи из Португалии, — а если сладкий крепкий вкус вбирал в себя ноты сухого инжира, жареного миндаля, карамельного меда и темных тропических фруктов. Это было настолько вкусно, что Диппер Сайфер позволяет себе выпить за пару глотков целый бокал до дна, в задумчивости поворачивая пальцами хрустальную ножку бокала в руках и любуясь грациозностью танцующих, что уже во всю друг с другом флиртовали в ритме вальса. Как же он хотел оказаться рядом с ними, но не абы с кем, а со своим повелителем и императором не только этого мира, но и сердца тоже. Который, к счастью, больше не заставляет его больше ждать.

Билл Сайфер выглядел сегодня просто неописуемо волшебно, как, впрочем, и всегда: его сливочного цвета королевский костюм с расшитыми узорами из нитей настоящего золота придавал его крепкой и статной фигуре необычайный шарм ( и блеск света софитов ему был не так уж и нужен — он был яркой личностью и без того, освещая все космическое пространством своим солнечным светом в истинном величии ). Кроме того, Диппера крайне привлекает его богато украшенная птичья маска, — был бы маленький принц человеком по сей день, то действительно счел его за прекрасного незнакомца, чем узнал под ней того самого Билла Сайфера, который правит сегодня огромной империей, отмывшись наконец от клейма безумного преступника голубых кровей, — и она не в какое сравнение не шла с его, более простой, вышитой звездным серебром. Хотя, быть может, это и не казалось так плохо со стороны, если присмотреться повнимательнее? Диппер Сайфер делает невозмутимое выражение лица, начиная их маленькую игру, финальным гонгом которого служат приближающиеся к нему плавные шаги. Главное, не сойти с ума от родного запаха столь приятных носу мужского парфюма, доносящегося с ключиц его короля.

— Доброго вечера и Вам, милорд, — взирает на него из-под своей синей маски кокетливо Диппер. — Не смею отказать столь очаровательному незнакомцу подарить свой первый танец на этом прекрасном балу, — и, отставив пустой хрустальным бокал на медный поднос подошедшему к ним дворецкому, протягивает свою руку, которая мигом оказывается в теплой ладони Билла. Его партнер определенно знает, что делать ( очевидно, что для Сайфера с его возрастом в триллионы лет все эти штуки были далеко не в новинку, да и Дипперу стоило бы привыкнуть по-хорошему ), потому что спустя мгновение они оказываются в центре зала среди танцующих демонов, а его рука чутко ложится на талию принца, прижимая чуть ближе к себе. Мило улыбнувшись этому, Диппер аккурат укладывает ладонь на плечо, сжимая другой руку мужа крепче, чтобы чувствовать его тепло только больше. Так, насколько только это было возможно. — Вы так сильны, милорд. Думается мне, что Вашей второй половинке приятно чувствовать себя в защите Ваших объятий, — призрачно констатирует факт бывший Пайнс, следуя в вальсирующих движениях за своим ведущим танец ' незнакомцем '. — Или же Вы до сих пор одиноки? — не сдерживает более широкой улыбки Сайфер, умело играя в их новое второе знакомство, которое должно обязательно стать более успешным, чем в голове дядюшки Стэна, когда они были по разные стороны баррикад.

— В любом случае, Вы не расскажете мне чуточку о себе? — под ласкающий слух звук танца, Диппер, повинуясь ритму, ловко оборачивается вокруг, закусив в томительном ожидании ответа нижнюю губу, после чего возвращается в руки Билла снова. Для принца сейчас не существовало никакой толпы — он ловко вальсировал, подстраиваясь под Сайфера, который когда-то и научил его этому чудесному танцу, актуальному и по сей день в этом ослепительном третьем тысячелетии, в котором смешалась королевская роскошь и высокие технологии ( на самом деле нет, но человечество достигнуть всех совершенств должно само, ловя подсказки от своих правителей, знающих все в кубе абсолюта ) в единую пульсирующую жилу, словно так быть и должно.[nick]Dipper Cipher[/nick]

— Думается мне, милорд, что если он и сумел стать Вам истинной парой по столь многогранной, как все эти звезды в бесконечном космическом пространстве, судьбе, то вы в действительности идеально подходите друг другу, — немного стыдливо опускает глаза в пол Мэйсон ' Диппер ' Сайфер, приподняв уголки губ, будучи удовлетворенным полностью ответом Билла ( по-другому быть и не должно, ведь за столько лет, проведенных вместе рука об руку, Диппер мог бы с легкостью вылечить возможную шутку в его сторону, если бы она и звучало несколько обидно со стороны ). — И, бьюсь об заклад, Вашему принцу очень повезло — Вы весьма завидный муж. Я не удивлюсь даже, что Вы имеете тайных поклонников на стороне, о которых Вы, возможно, не знаете и сами, — хотя, признаться честно, и явных хватало с лихвой. Что среди демонических мужчин, что среди лиц женского пола. Кажется, среди них хватало многих несогласных фактом этого брака одного из наследников великого Аксолотля с грязнокровным демоном человечьей плоти — многие желали оказаться на месте нынешнего принца подле короля, считая себя более выгодной партией для существа, повелевающего вселенной и хаосом, образуя своей соединительной магией из них что-то весьма ядреное, мощное, — однако они молчали зачастую, почтительно склонив голову, чтобы не накликать на себя беды. По крайней мере, в присутствии Билла Сайфера как минимум. — Не поведаете мне, чем занимаетесь в своей бесконечности? Кем Вы были и что Вам довелось пережить?

Танец сменялся за танцем; музыка сменялась за музыкой, переливаясь из плавных ритмов в более ритмичные и бодрые движения. Диппер радовался, как маленький ребенок, что этот чудесный бал он проводит не в круглом одиночестве ( все же у Билла всегда была много дел на своем посту ), а рядом со своей второй половинкой, чье демоническое естество было ярче самого чистого золота в отблеске летнего солнца. Крепкие руки Сайфера сжимались на талии юноши чуть крепче, когда во время танца, согласно заданному сценарию, было необходимо поднять своего партнера как можно выше над собой. У короля, как никак, были весьма сильные руки, а магическая сверхвыносливость, присущая их демоническому роду, не позволила бы упасть Дипперу на полу даже случайно. Только исключительно шутки ради. — На сегодняшнем вечере подают исключительные напитки, которые ценятся в уголках мириадов измерений. Одним из которых, словом, является любимым вином Его Величества, — говорит Диппер своему кавалеру, когда заканчивается аккурат смолканием громогласной музыки, вероятно, третий или четвертый танец с ним. — Не хотели бы попробовать? — спрашивает демон ( зная прекрасно ответ на этот вопрос заранее — ведь как Билл откажется от любимого соцветия вкуса? ), неспешно выходя из толпы передышки ради и ловко взяв у расхаживающего туда-сюда официанта два бокала с жидкостью, в которых словно бы плескалось сама галактика — оттенки фиолетового, черного, розового и белого никак не смешивались друг с другом, составляя удивительную гармоничную палитру цветов, украшение которому служили серебристые вкрапления чего-то сладкого и иноземного.

— Ну, как Вам? — спрашивает он у Билла, как только тот делает несколько глотков, смакуя космическое вино на привычный приятный вкус. Они передислоцировались на огромный балкон, на котором не было ни единой живой души, а напоминанием о продолжающемся пиршестве служил струящийся шум бала за открытыми настежь мраморными дверями с позолоченными ручками. На дворе этого мира уже давно было за полночь. Приятный ветерок нежно обдувал его лицо, освещаемое серебристым цветом полной луны в темно-синем небосводе, а выбившиеся пряди волос щекотали абрис челюсти без единого изъяна. Кажется, сама природа соблаговолила романтичной атмосфере этим двоим игрокам крупной партии галактической вечности, руки которых, однажды утопленные в воске жидкой власти из космического котла хаоса, переписывают историю целой вселенной. — Как по мне — весьма недурно, — Диппер, неглядя на Сайфера, делает обширный глоток вина, с наслаждением прикрыв свои ореховые глаза. Затем, медленно прочувствовав каждую ноту вкуса у себя во рту, облизывает влажные губы, когда отводит края хрустального бокала ото своего лица, позволяя капельке вина неспешно скатится по его подбородку, вовремя перехватывая ее кончиками своих пальцев. А затем, будто бы ненавязчиво заигрывая со своим мужем под маской таинственного незнакомца, легким поцелуем по подушечкам слизывает ее, как ни в чем не бывало.

Диппер Сайфер прекрасно чувствовал любовную страсть Билла на грани возбуждения еще тогда, когда он вел своего принца в танце в шикарном зале, полном и по сию минуту высокопоставленными гостями различных демонических родов. Билл Сайфер — точно сон в летнюю ночь ( от него тепло и жарко одновременно — с ним всегда можно почувствовать себя по-настоящему желанным и любимым ). А распалить это разгорающееся в сердце императорском чувство, кажется, для Диппера было святым долгом, но с не целью поиздеваться над своим же мужем, а для того, что привнести в их легкую ролевую игру талую толику небольшой интриги. — Скажите, милорд, а Вы верите в судьбу, которую указывают нам звезды? В людское учение, гордо именуемой астрологией? — переводит разговор бывший Пайнс в другое русло, цепляясь глазами на разукрашенный красивыми песчинками небосвод вновь. — А вот в моей жизни они жестко наследили. Взять хотя бы это родимое пятно на лбу, которое я никогда не любил. Но, благодаря нему, кажется, я действительно понял в свое время, что я — особенный. Что мне не было места в обычном, сером людском мире, а что я достоин, наверное, чего-то воистину большего? — спрашивает он самого себя, пожимая плечами. Да, благодаря магии, быть может, он мог бы и свести свое созвездие на лбу на нет, но зачем? Диппер как-то с ним успел свыкнуться, привыкнуть, а утратить его насовсем — значит погубить свою индивидуальность, стать вполне заурядной личностью, коим Пайнсам быть не приводилось никогда. Даже дядюшка Форд имел по шесть пальцев на своих руках — и это предопределило в последствии будущее всей их семьи, ведь если бы не они во второй половине двадцатого века, то навряд ли бы он решил заниматься изучением аномалий в Гравити Фолз.

Отставив опустевший бокал на широкий мраморный выступ, Диппер поворачивается к своему собеседнику с улыбкой, внимательно всматриваясь в микрокосмос в одном из глаз последнего. Билл редко показывал его кому-либо еще ( если вообще кому-то и довелось узреть истинный взор Сайфера, помимо принца, что навряд ли ), а поэтому юноше стоило почаще ощущать себя истинным избранником и баловнем судьбы. — Знаете, мой король, — начинает Сайфер вновь, сжимая крепче плечи демона своими ладонями. — Как насчет того, чтобы сбежать отсюда? К нашему укромному месту, где нас никто не найдет? — под этим самым местом он имел в виду парк с озером, что был как кстати расположен неподалеку от их резиденции. Пора кончать с этими играми и посмеяться вдоволь от души над всеми этими дурочками ( точнее, некоторыми из них, которые явно не понимают обычную суть простых вещей, не лишенных человеческих ценностей ), что с ужасом явного непонимания глядели на их ' знакомство ' во время вальса.[nick]Dipper Cipher[/nick]