illusioncross |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » illusioncross » земля общих видений » Осторожность и умение сохранять хладнокровие еще никому не вредили!
Осторожность и умение сохранять хладнокровие еще никому не вредили! |
Кто кого спасает? И есть ли это спасение на самом деле? Враги ли мы или же жертвы чужой игры, чужие или же станем друзьями, а то и кем-то ближе?.. Остаётся лишь узнать это опытным путём.
Париж, чудесный, но пока ещё довольно незнакомый город, очаровывал с первых дней пребывания, заставляя восторгаться своими красотами и вселяя веру в светлое и, несомненно, прекрасное будущее. Томас, конечно, безумно скучала по Эхо-Крик и своим старым друзьям, но осознавала, что перемены в жизни – это нормально, и то, что иногда пути лучших друзей расходятся – тем более. Красоты нового города завораживали и грустные мысли вперемешку с сожалениями тут же улетучивались. Это новая страница в её жизни и, несмотря на незначительные страхи и сомнения, Джеки знала, что это её город и здесь у неё всё будет так же хорошо, как и в Эхо-Крик, нужно только верить в лучшее и ничего не бояться. Так или иначе, когда-нибудь, как ни крути, всё будет хорошо, особенно если ты сам – творец собственного счастья.
Джеки никогда не любила осень. Как можно любить время года, где всё живое будто умирает? Ей всегда было тоскливо смотреть на опавшие листья и голые безжизненные деревья, на хмурое серое небо, которое то и дело сеет дождём, будто оплакивая «смерть» окружающей природы. В такое время в Эхо-Крик она любила взять какую-нибудь книгу, заварить ароматный чай, и, погрузившись в очередной фентезийный мир, создавать в своей душе вечную весну. Однако здесь же, в Париже, такая погода отчего-то заставила её выйти на улицу и прогуляться под пасмурным, но, не смотря на это, всё же по-своему красивым небом, созерцая очарование (которое она смогла заметить лишь в этом городе) увядающей природы.
Настроение сегодня было весьма задумчивое. Видимо, всё-таки влияли осень и смена обстановки. Прохаживаясь по улочкам Парижа, Томас была погружена в собственные мысли, от которых сегодня не было покоя. Перед глазами вся прошлая жизнь, родной город, школа, друзья, близкие люди. Всё, что она так любила и чем дорожила. Веселые деньки, в компании преданных друзей, их звонкий заразительный смех и дни, которые все как один были наполнены различными событиями, о которых невозможно вспоминать, ни разу не улыбнувшись при этом. И всё же, здесь у неё пока что не было друзей, не с кем было посмеяться и поделиться чем-нибудь сокровенным, что не могло не печалить, хотя Джеки понимала, что эти трудности временные, ведь такая как она просто не может остаться без друзей, особенно если учесть, что она всегда легко сходится с людьми. Эти мысли смогли вызвать у неё улыбку, придав сил и уверенности, но ненадолго. Поэтому, дабы заглушить тоску, девушка надевает наушники и решает совместить приятное с полезным, а именно – подтянуть итальянский язык, который теперь будут преподавать в новой школе. Джеки хоть и любила веселиться, но к учёбе относилась весьма серьёзно, иногда даже чересчур, конечно, не забывая напоминать самой себе о важности отдыха.
Мысленно повторяя слова, звучавшие в наушниках, Джеки неспеша продолжала свою прогулку, всё больше погружаясь в изучение этого невероятно красивого языка. Она очень любила учиться чем-нибудь новому, ведь нет предела совершенству. Небольшой ветерок обдувал лицо, колыхал её кудри, иногда отрезвляя и возвращая в реальность, но ненадолго. В мыслях лишь новые слова и предложения на итальянском и заодно мечты о том, чтобы хоть раз побывать в той стране и пообщаться с носителями этого довольно эмоционального языка. Кажется, внешний мир уже перестал для неё существовать, поэтому она не замечает акуматизированного монстра, который позади неё крушил всё подряд, и так же не чувствует ка одно из зданий норовит похоронить её под собой, а когда уже замечает, из-за облака пыли, то становится поздно. В широко раскрытых глазах то ли страх, то ли недоумение. Наверное, даже в самых смелых своих фантазиях она бы не смогла представить, что именно вот так закончится её жизнь, не смотря на то, что она на ближайшие лет двадцать её распланировала и будет весьма досадно, если её планы никогда не воплотятся в реальность.
В этом безумном городе покой не снится даже во снах.
Хлоя Буржуа каждую ночь мечется, пока не отрубится от усталости, но даже во снах у нее одни кошмары: либо о том, как она ещё кого-то до акумы довела, либо как сама попадает под влияние тёмно-фиолетовой бабочки. Хлое Буржуа снятся разрушения, жертвы и наполовину вымерший мир, даже не просто Париж родной. Хлоя Буржуа в ужасе догадывается, что с вероятностью сто грёбаных процентов примерно все тот же набор снится каждому более или менее сознательному горожанину. Лишь младенцы наверно еще не знаю весь спектр негативных эмоций, уничтожающих психику, да и тем наверно страшно от непонимания всего, происходящего вокруг них, потому шум и негативная энергия клубится вокруг каждодневно.
Она словно спала до сих пор. Теперь же спать ей не удается, потому с каждым днём она всё больше осознает, что весь мир как зеркало покрывается трещинами, грязью, чужими слезами и, может быть даже, кровью. Осознание вины за всё, что было уже сотворено однажды и что еще может произойти от одного неосторожного слова, давят на нее и наверно на всех.
Эмоции теперь под запретом?..
Прячьтесь, горожане, прячьтесь друг от друга, чтоб не обидеть и не довести до греха.
Хлоя Буржуа каждый день озирается вокруг настороженно, старательно держит ранее ядовитый язычок за острыми все еще зубками, за тонкими, покрашенными в бледно-розовый блеск губами, сомкнутыми в узкую полоску. Ни с кем не ссориться, ни с кем не спорить. Уже не так уж и сложно, разве что порой хочется достаточно грубо заткнуть лживую дрянь Лилу Росси, но Буржуа опасается, что и без акумы-то опасная девица, обладающая камнем чудес змеи, пытавшаяся убить не так давно и прежнюю хозяйку браслета, и акуматизированную Маринетт Дюпен-Чен - с поддержкой магии Бражника способна будет натворить еще больше ужасающих дел. Хлоя Буржуа выучилась бояться чужих ссор, пусть даже мало-мальских, напряженно наблюдает за каждым и смотрит тревожно своими льдисто-голубыми глазами. Но не может ничего сделать, потому что дружить, как сама уверена, еще не научилась и вряд ли научится.
***
Хлоя Буржуа прячет в белокурых, теперь распущенных волосах, волшебную заколку-гребень, но как бы ни старалась, не очень сама и верит, что хоть что-то в этой жизни способно сделать ее настоящим героем города, в отличие от Ледибаг и прежнего Кота Нуара. Но у нее нет времени, чтобы тратить его на ступор - сколько б ни было сомнений на душе и в голове бедовой - она должна действовать. Так что когда девушка идет после занятий по одной из улочек, немного рассеянно поглядывая на роскошные витрины магазинов, у нее нет желания тратить время и на покупку нарядной одежды. Эта принцесса больше не в рюшах, она в латах. Пусть те и не из метала какого особенного, а из магии и латекса. И когда краем глаза замечает кусок чего-то, похожего на толстую металлическую арматуру, Хлоя натренированно хватает кого-то идущего рядом с ней - и отскакивает прочь, ничего не говоря, а "стрела" чужая разбивает стекло витрины. Девушка шумно переводит дыхание и озирается, замечает акуматизированного: достаточно крупного мужчину на круглом летающем аппарате. Из-за шлема не видно лица новой марионетки Бражника. "Вот же ж! Придется повозиться, чтоб узнать, в чем, мать вашу, его проблема" - мрачно заключает в мыслях Буржуа, убегает прочь, в проулок, где перевоплощается в Королеву Пчёл, а потом с помощью тромпо в два счёта взлетает на крыши и мчится по ним, преследуя "злодея". Но в следующий миг ее отвлекает еще один выпущенный им опасный снаряд, что-то громоздкое, что стремительно летит вниз, на головы суетящимся горожанам.
И фигуре девушки-подростка. Незнакомый человек, похоже, целиком занят своими мыслями, ничего вокруг себя не видит и не слышит. Удивительно, как можно быть таким рассеянным в таком городе! Уму непостижимо! Хлоя хмурится сильно и сердито не на шутку, разъяренной пчелой мчится вниз, подхватывает незнакомца в самый последний миг и вновь взметается наверх, уносится прочь от падающего куска какого-то дома да важного акуматизированного субъекта, потому что сейчас еще более важная миссия - унести безопасное место того, кто так беззаботно ходит по улицам, рискуя быть раздавленным. Причем, в последний момент, перед тем, как КвинБи подхватила неудавшуюся случайную жертву - та успела обернуться да с ужасом и непониманием увидеть, что на нее падает нечто большое, что должно было вот-вот стереть ее в пыль. Хлоя видела ужас в девичьих глазах цвета морской волны и почувствовала его толпой мурашек на своей коже.
КвинБи вместе с ценной ношей оказывается вскоре в переулке в паре кварталов от происшествия, опускает человека на ноги плавно. Взгляду холодных глаз, в которых впрочем наверняка очевидны волнение и паника, предстает девушка, примерно того же возраста. Кажется, девушка по обмену откуда-то с юга. С кожи еще не сошел аккуратный загар, в белокурых волнистых волосах виднеются окрашенные в бирюзовый пряди. Голубые глаза смотрят с недоумением, то ли от пережитого страха, то ли от того, что ее все же спасли. В ушах наушники. Твою мать!.. Тонкие пальцы Буржуа, в желто-черных перчатках, выдергивают наушники из ушей спасенной девчонки:
- Эй, ты в своем уме?! Каждодневно почти в городе акуматизации, марионетки Бражника беснуются, нападают, могут зашибить! Надо смотреть по сторонам и все слышать! Только болван затыкает уши этой ерундой и капюшон на глаза натягивает в таком городе! Жить надоело?! - гневно тараторит Хлоя, шумно сопя через нос. Щеки, не скрытые маской, покраснели от испуга и раздражения от чужой безалаберности, а палец теперь тыкал сначала в грудь незнакомки... а потом в кончик носа. - Просто поражаюсь! Ну точно жить не желаешь!
Перед глазами, будто кадры из какого-то бредового кинофильма, проплывали моменты из её жизни, начиная с детства. Неужели всё, чего она достигла за эти годы, было зря? Всё-таки, жизнь слишком непредсказуема. И только сейчас Томас поняла, насколько человек слаб и ничтожен, что его жизнь в любой момент может оборваться, и плевать, что он мог быть примерным семьянином, талантливым художником, выдающимся учёным или ещё кем-то, кто мог бы сделать этот мир чуточку лучше. Смерти плевать, она слепа, под её острую косу может попасть любой. А, вроде бы, ничего не предвещало беды. И это самое страшное, потому что, смерть не подаёт знаков, и самый обычный, ничем не примечательный день может стать последним. Да что там, самый счастливый день тоже может стать последним. Джеки зажмурилась, приготовившись принять свою смерть, хоть она была страшной. Умирать совсем не хотелось, а особенно – вот так, раздавленной огромными бетонными плитами. Наверное, даже похоронить будет особо нечего. Но об этом уже поздно было сожалеть. Она была готова принять свою смерть, другого выхода просто не было. Винить в случившемся, кроме себя, некого. Внимательнее надо быть, Париж всё-таки не Эхо-Крик. Да уж, город любви встретил её весьма недружелюбно, можно сказать – убийственно, накрыв с головой своей «любовью». Ещё немного и её не станет. Джеки стоит, зажмурившись, и считает секунды до того, как её имя станет лишь набором букв на надгробной плите. Время тянется слишком медленно, что заставляет помучиться. Итальянские слова, звучащие в наушниках, которые девушка так и не успела вытащить, в данный момент напоминали звуки ада. Досадно было, что последним, что она услышит в это жизни, будут слова на почти незнакомом ей языке.
Внезапно происходит то, что заставляет Томас ошарашенно распахнуть свои огромные голубые глаза. Кто-то её подхватил. Неужели сегодня она не умрёт? Наверное, судьба всё же помиловала её и решила дать непутёвой девчушке ещё один шанс, который теперь Джеки ни за что не упустит. Переведя взгляд на спасителя, она открывает рот от удивления. Её спасла девушка в ярком, черно-желтом костюме пчелы. На вид спасительнице было примерно столько же лет, сколько и самой Томас. Сегодняшний день был явно наполнен сюрпризами. Подумать только, её спасла такая безумно хрупкая девушка. Джеки, конечно, всегда считала себя сильной, но сейчас, по сравнению с этой девушкой-пчелой, она чувствовала себя самым слабым и беспомощным человеком на этой планете.
Когда они оказались на безопасном расстоянии от обрушенного здания, она уже немного пришла в себя и уже было открыла рот, чтобы поблагодарить незнакомку хотя бы на словах, но та опередила её, бесцеремонно вытащив из её ушей наушники, а затем обругав и пристыдив за такую вопиющую невнимательность. Джеки стояла, опустив глаза, понимая, что девушка бесконечно права и заслуживает не только словесного нагоняя, но и, наверное, хорошего ремня и домашнего ареста. Её спасительница ругается очень эмоционально, то и дело тыча пальцем то в грудь, то в лицо Томас. Наверное, в любой другой ситуации Джеки бы ни за что не допустила такого отношения к себе, тут же поставив хамку на место, если надо, то с помощью кулаков. В данной ситуации она понимала, что очень виновата, в первую очередь, перед самой собой, поэтому, наверное, даже не возражала, если бы незнакомка влепила ей пару отрезвляющих пощечин и обругала последними словами. Да, за такое халатное отношение к собственной жизни нужно строго наказывать.
Выговорившись, девушка-пчела, уничижительно зыркнув напоследок, куда-то улетела, наверное, спасать таких же невнимательных дурёх и учить их уму-разуму. Томас же некоторое время стояла неподвижно, озираясь вокруг. Плеер с наушниками лежал на земле и, наверное, после такого, она даже не подберёт его. Да уж, иногда чрезмерное увлечение учёбой может убить. К итальянскому языку она, тоже, кажется, охладела. Поёжившись от холода и немного придя в себя, Джеки решила не испытывать судьбу и отправиться домой, чтобы принять тёплую ванну, поесть круассанов с джемом и сделать всё возможное, чтобы хоть немного стереть этот жуткий день из своей памяти.
Дома никого не было, что ей было как раз на руку. Томас сейчас меньше всего хотела отвечать на различные вопросы о проведенном дне. Ей хотелось одиночества, наверное, впервые в жизни. Она быстро сбрасывает с себя туфли и пальто, поднимается в свою комнату, где сразу же падает на кровать, некоторое время лёжа неподвижно, а затем – сотрясаясь от рыданий. Перед глазами падающее здание, облако пыли и та девушка, рассерженная, распекающая Джеки как маленького провинившегося ребенка. А в ушах звучит быстрая и эмоциональная итальянская речь. Девушка вскрикивает, пытаясь заглушить её, и вновь плачет так, будто случилось нечто непоправимое. Хотя, так оно и есть. Она – идиотка, и это не исправить. Она едва не лишилась жизни из-за банальной невнимательности, из-за беспечности. Только сейчас она задумалась над тем, что было бы, если бы её не вытащила та незнакомка, если бы она сейчас лежала вся раздавленная, изуродованная до неузнаваемости там, под тем огромным зданием? Что было бы с её родными и всеми, кому она была небезразлична? Поднявшись с постели, она утирает слёзы и тут же даёт сама себе звонкую оплеуху, а затем, отправляется в ванную, чтобы теперь, выплакавшись, смыть с себя остатки этого кошмарного дня.
...Вдоволь наоравшись на девчонку, Квинби напоследок смерила ее недовольным злым взглядом и, управляя своими передвижениями с помощью тромпо, умотала прочь.
...Бой с акуматизированным окончился на удивление быстро и просто, но отчего-то Хлоя все равно ощущала себя очень уставшей после него. Вероятно, нужна привычка. Хоть квами и костюм оберегают от повреждений и повышают жизненные показатели носителей камней чудес, но все же... Буржуа еще не привыкла к самой мысли быть героем. Герой ли она вообще? Выскочка, гламурная мелкая сучка, которая пытается всех, включая самую себя, убедить в том, что способна быть лучше.
Не способна. Она монстр без души, пора бы понять и принять как неоспоримый факт.
Хлоя на закате дня разваливается на шезлонге, у себя на балкончике, и устало всматривается краснеющими от напряжения и осенней пыли глазами на горизонт. В белокурой бедовой голове роятся неприятные и запоздалые мысли. Она просто опять проявила самую дурацкую часть характера. Орать на человека, который только что чуть не отправился на тот свет - так себе идея, мягко говоря. Да, Хлоя реально испугалась: кто б что ни думал, смерти она никому не желает, и когда она чувствует ее приближение, к себе или кому-то в ее присутствии, Буржуа как многие люди испытывает животный страх. И ее поразила беспечность незнакомой особы, потому она действительно так разозлилась, а ярость подогревалась страхом того, что сегодня она могла увидеть, как ее ровесницу раздавило бы, да мокрого места не осталось бы. Перед глазами мелькнула картинка обломков здания, обрывков одежды и луж крови, чернеющей и смешанной с пылью и грязью.
Хлою передёргивает, по спине бегут толпы мурашек, она закрывает глаза и запрокидывает голову, тяжелый шумный вздох срывается с губ. Выкинуть страшную картинку из головы непросто даже ей, но как себя должна чувствовать сама чуть не было не погибшая девушка? От "непривчных" для нее, по мнению окружающих, переживаний голова накаляется и раскалывается, а от осеннего ветра ее пробирает холодом насквозь. Что ж, сказанного не воротишь, просто надо продолжать стараться не грубить людям. Даже если они бесят безответственностью по отношению к себе. Как например Дюпен-Чен, которая вечно под ноги не смотрит, бьет колени и локти. Хлоя насмешливо фыркает. До сих пор в голове не укладывается, как неуклюжая в повседневной жизни Маринетт может быть ловким расторопным героем. Наверно, это просто инстинкты квами передаются всем носителям.
Как и доброта?.. Хлоя, хмурясь, смотрит на себя в зеркало, сама не заметив, как с балкона пришла в ванную комнату. Бледное лицо, злые надменные, льдисто-голубые глаза, губы искривлены в усмешке горькой. Разве при взгляде на неё можно хотя бы подумать о доброте? Чушь, даже сама она себе не верит. Наверно, это просто сущность Поллен сливается с ней, когда Хлоя активирует гребень.
- Это не так, моя Королева, - слышится тоненький робкий голосок квами, которая, похоже, прочла ее мысли и теперь подлетела к ней, прижалась к ее щеке. - Я чувствую негативную энергию и подавленность, чувствую твою горечь, Хлоя, - волшебная пчелка маленькими лапками собрала несколько прядей ее волос и подняла их, зацепила за гребешок, чтобы открыть лицо подопечной. - Просто менять свое мировоззрение и привычки крайне непросто, но именно это ты делаешь. Даже если не верят окружающие, верить себе должна хотя бы ты сама, сейчас - сильнее, чем когда-либо. И я верю в тебя, потому что твои чувства это твои чувства, а не мои, я даю лишь волшебную силу и физические навыки, да, это так. Но передать свои чувства и характер я носителю не могу, это фантастика. Так что... перестань хотя бы сама себя считать монстром без чувств и сердца. Пожалуйста, - Поллен говорит тихо мягко, и Хлое становится чуть теплее на сердце. Кончиками пары пальцев гладит квами по крошечной головке и грустно, но облегченно улыбается; позволив пчёлке сесть на свою ладонь, из ванной выходит в комнату, садится за столик и дает Поллен кусочек медового печенья, а вторую печеньку ест сама. Пекарня семьи Маринетт действительно лучшая в городе.
- Что ж, где живет эта девушка я не знаю, но, кажется, учится она в параллельном классе. Можно будет разузнать и приглядеть, чтобы не вляпалась в еще какие-то беды. А на сегодня... осталось сделать уроки и отдохнуть. Чувствую, завтрашний день легче не будет. Лила вовсю пользуется дурной репутацией, которую я себе сама состряпала. Видела бы ты, с какой ненавистью на меня сегодня смотрел Нейт, хах.
- Страшно подумать, как больно будет наивным людям, которые считают ее добрым хрупким солнышком, когда поймут, что она пользовалась их доверием. Мнимая доброта не лучшей открытой агрессии, - грустно ответила Поллен, дожевав печенье.
Хдоя лишь вздохнула и потянулась, разминая спину, помле чего достала на стол учебники и тетради.
***
Выполнение домашней работы затянулось до глубокой ночи, и Хлоя сама не заметила, как вырубилась за рабочим столом. По пробуждении ее ждали принеприятные последствия сна в крайне неудобной позе: болела спина, шея, руки, а на щеке оказалось синее чернильное пятно - проспала лицом полночи на исписанной странице тетради. Вяло чертыхнувшись, она на скорую руку переписала страницу, умылась и, без особой охоты позавтракав чашкой кофе, круассаном и крошечной порцией фруктового салата, отправилась на учёбу.
...Если половина дня прошла в покое - затишье перед бурей, разумеется, следовало бы догадаться, то вторая половина превратилась в шумный хаос. Похоже, доставать Буржуа Лиле надоело, по крайней мере, на какое-то время, и она решила переключиться на Маринетт Дюпен-Чен. Взвизг, наигранный чрезмерный плач, причитания заставили Хлою, в полудрёме сидевшую на скамейке во внутреннем дворике на большой перемене, встрепенуться.
- Маринетт, почему ты меня толкнула? Неужели ты такая же злоя, как Хлоя? Моя нога, так больно!
- Ч-чего?! Но я не трогала тебя! - в голосе Дюпен-Чен сквозит раздражение и недоумение. Послышались шепотки, чьи-то тихие разочарованные бормотания.
- Как тебе не стыдно, Маринетт? Не могу поверить, что ты способна навредить кому-то, - голос Роуз Лавлён звенит от подступающих слёз.
Что за чертовщина? Что, мать вашу, с этими слепыми идиотами не так? Хлоя ощущает, как лава гнева, праведной ярости закипает в жилах, в венах вместо крови, резко встает со скамейки и широким шагом подходит к толпе, цепким взглядом голубых глаз обводит всех. Лила льет слёзы, хнычет, на ее лодыжке ссадина и стремительно расцветающий синяк. Алья Сезер недоуменно смотрит на подругу с лёгким осуждением и недоумением, словно не зная, кому же верить. Маринетт Дюпен-Чен растерянно и почти затравленно смотрит на своих одноклассников по очереди, окруженная бывшими друзьями, которые вдруг стали готовы обратиться во врагов. Это какой-то идиотский сон.
- Просто потрясающе! - саркастический комментарий срывается с тонких губ, окрашенных розовым блеском. Тонкая изящная рука хватает запястье Дюпен-Чен и выдёргивает из толпы. - И это я - мерзкая и подлая, ребята? Что с вами? Я понимаю, почему вы считаете монстром меня, я монстр как он есть. Но вы знаете Маринетт несколько лет, а Лилу пару месяцев! Именно Маринетт Дюпен-Чен помогает вам словом и делом. Лила Росси морочит вам головы обещаниями и сказками, а вы уши развесили? И все это время Дюпен-Чен мне заливала наивно про дружный класс! Смешно. Тогда лучше ни с кем не дружить вообще! С тобой-то что, Куртцберг? Прошла любовь - завяли помидоры, теперь твоя новая страсть - девчонка, которую ты почти не знаешь?! Противно от всех вас! - Хлоя всё больше распаляется, кричит, пока дыхание не сбивается, а в глазах мечутся искры.
Тёмно-фиолетовая бабочка незаметно подлетает к ней сзади, садится на магический гребень - символ поисков справедливости в этом мире, символ, за который тонущая в отчании Хлоя тянется и хватается изо всех сил. И в голове зазвучал знакомый до боли, такой родной голос:
"Здравствуй, Хлоя Буржуа. Девушка, что пытается стать лучше. Пытается защитить бывшего "врага" от подлой черной клеветы и незаслуженной травли. Лила Росси перешла всяческие границы дозволенного уже даже не сегодня, но как горько на языке и дико от того, что ей ей верят и готовы наплевать на дружбу те, что шли за маяком света. Хочешь ли ты наказать обманщицу и слепцов, Королева Ос, ужалить побольнее за их глупость, заставить всех лжецов говоить лишь правду? Я Бражник - и я дам тебе эту возможность. Тебе всего лишь надо найти хотя бы несколько камней чудес, а еще лучше - того, кто их дает так называемым героям! Ну же, ты ведь хочешь справедливости для всех, правда?"
[Хлоя голос знает, но не хочет верить, что ее друг детства, названный брат, самый добрый и светлый мальчик мог стать Бражником, стать тем, кто использует людей и их чувства... но какая разница сейчас, кто есть Бражник для чего использует их, если он говорит такие правильные вещи, правда? Он ведь прав, она должна наказать их и заставить Лилу да ей подобных прекратить свою МЕРЗКУЮ ГНИЛУЮ ЧЁРНУЮ ЛОЖЬ!..]
Хлоя судорожно сжимает пальцы в кулаки, почти готовая ответить дорогому голосу "да!". Потому что Дюпен-Чен - Ледибаг, их герой. Потому что Дюпен-Чен - живой человек. Потому что Маринетт верила им всем, а они посмели отвернуться от нее чуть что, и это совсем не то, чего она заслуживает после всего, что делала для них. Тех, кто сейчас ошарашенно смотрят на нее и Маринетт, растерянную и оскорбленную их неверием. Дыхание горячее, шумное, тяжелое и прерывистое и по венам вместе с кровью готов потечь осиный яд...
Ближе к вечеру настроение немного улучшилось, и те кошмарные моменты начали понемногу забываться, так что к возвращению родителей Томас пребывала в более-менее нормальном расположении духа. Выпив чаю с банановым пирожным, она бегло пролистала учебник истории, которую она, к счастью, знала весьма неплохо, потому что сегодняшний день вымотал её от и до, поэтому уроки – это последнее, что её беспокоило. Ощутив усталость, Джеки прилегла отдохнуть.
Утро. Настойчивый звон будильника заставил открыть глаза и понять, что отдых затянулся на всю ночь. Что ж, она хотела вчера подготовиться к очередному учебному дню (которые для неё до сих пор были как первый), приготовив весьма стильное и нарядное платье, но сегодня она чувствовала себя такой разбитой, что решила ограничиться джинсами и любимой кофтой цвета морской волны. Как ни странно, смена обстановки давила на неё, и сейчас ей стало очень тоскливо от мысли, что все её друзья тоже проснулись и тоже собираются в школу, только в Эхо-Крик. Вздохнув, она поднялась с постели, начав собирать все необходимые принадлежности, а затем – приводить себя в порядок.
День выдался солнечным и тёплым, отчего на душе стало светло и приятно. Рука потянулась в сумку к плееру с наушниками, но Джеки тут же быстро отдёрнула её, вспомнив вчерашнее. Париж – это не Эхо-Крик, тут нужно быть предельно внимательным, если, конечно, хочешь жить. Она шла осторожно, часто смотря по сторонам, чтобы вновь не навлечь на себя гнев всяких очаровательных пчелодевушек, которые, наверное, и так устали от таких невнимательных особ. Всё же Томас не смогла забыть ту незнакомку. Её лицо всё время было перед глазами и даже во сне Джеки видела её. Только она уже не ругалась, а смеялась. Они вместе сидели в каком-то кафе, ели пирожные, запивая их апельсиновым соком, и общались, будто знакомы уже сто лет. Затем картина сменилась, из серого неба накрапывал дождь, был слышен чей-то крик, а затем всё кругом застлало облаком пыли. Наверное, тот день она никогда не сможет забыть, как бы ни пыталась. Джеки была рада только, что родные не знают о её небольшом приключении. Они бы очень испугались, расстроились и, скорее всего, боялись отпустить её одну куда-либо. Это в лучшем случае. В худшем – вернули бы в Эхо-Крик. Конечно, она бы очень хотела вернуться туда хоть на пару минут, но всё-таки нужно двигаться дальше. Эхо-Крик – чудесный город, но с Парижем ему не сравниться. Другой уровень жизни. Так или иначе, отступать ни в коем случае нельзя.
Коллеж действительно выглядел более престижно, чем её родная школа. Её классным руководителем была мадам Менделеева, весьма строгая, но вполне справедливая женщина. Да и сама Томас не из тех, кто любит создавать учителям проблемы, поэтому она решила, что отношения с этой суровой мадам у неё не испортятся. Так и получилось, тем более химию Джеки знала весьма недурно, чем радовала строгую мадам, вызывая у неё на лице довольную улыбку. Класс был весьма дружный. Кажется, все довольно тепло приняли новую ученицу, только парочка девушек недовольно хмыкнули, хотя, может Джеки так показалось? Но это не имеет значения, воображалы есть везде, от них никуда не деться. Ей досталось место за первой партой с, на первый взгляд, тихой и не слишком разговорчивой девушкой по имени Катрин. Всё не так уж и плохо, даже отлично. Честно говоря, Джеки действительно была готова к худшему, ведь новичков обычно не любят, но ей до жути не хотелось расстраиваться и, тем более, плакать. Поэтому она была вполне счастлива. Урок истории прошел отлично, мадам Бюстье, приятная женщина, даже похвалила её за превосходные знания, затем был урок химии, на котором Томас едва не заснула, но всё же ей удалось не отойти в царство Морфея и успевать всё записывать за учителем.
Большая перемена. Теперь можно немного отдохнуть, заодно и прогуляться по коллежу. Здесь есть внутренний дворик, нужно заглянуть туда. Джеки шла по коридору, восторженно рассматривая всё вокруг, пару раз едва не врезавшись в других учащихся. Бегло извинившись, она поспешила выйти и подышать свежим воздухом. Во внутреннем дворике действительно было красиво и весьма уютно. Солнце пригревало, и Джеки на секунду забыла, где находится. Она осмотрелась, вокруг было предостаточно её сверстников, некоторые были из её класса. Взгляд упал на темноволосую девушку с двумя по-детски милыми хвостиками, она стояла и думала о чём-то своём. Джеки отвлеклась и услышала возглас другой девушки, которая была неподалеку от той, что с хвостиками. Она кричала, что «хвостики» её толкнула. Томас была готова поклясться чем угодно, что такого не было. «Наверное, что-то не поделили. Да уж, в каждом классе есть те, кто сделают твою жизнь невыносимой.» - подумала Томас, но вместо того, чтобы не обращать на них внимание, она решила подойти ближе, чтобы, если вдруг нужно будет, помочь и восстановить справедливость. Хотя глупо, наверное, но она не привыкла оставаться в стороне. Одна подошедших девушек привлекла её внимание. Эти глаза были ей весьма знакомы, правда она не могла вспомнить, где их видела. Но такие не забываются. По всей видимости, произошло что-то серьёзное, по крайней мере, блондинка в желтой кофточке, с теми самыми глазами, была, мягко говоря, расстроена и даже немного в ярости. Она за что-то отчитала стоящего неподалеку рыжеволосого парня, говоря что-то о его влюбленности. Он сразу же покраснел, стыдливо пряча глаза и глядя украдкой на «хвостики».
- Простите, у вас всё в порядке? – она всё-таки решила вмешаться, подойдя поближе к блондинке и машинально прикоснувшись к её плечу. – Может, я могу чем-то помочь? Просто, эта девушка… - она указала вглядом на Дюпен-Чен, которую мысленно окрестила «хвостики», - не толкала никого, я уверена!
Опомнившись, она мысленно отругала себя за то, что лезет куда не просят. Это же не Эхо-Крик, где все свои. Париж всё же был словно другая планета со своими правилами. Что ж, отступать было некуда, поэтому Томас уже приготовилась быть посланной к чёрту, впредь будет знать как влезать в чужие разборки. Однако, она чувствовала какую-то вопиющую несправедливость в той ситуации, что сложилась у этих ребят.
...У ног начали собираться и подниматься от пола тёмные искорки, намереваясь окутать Буржуа коконом черной магии, превращая в очередную злодейку, уже третий раз в жизни. Ей бы - и не только ей, в общем-то - учиться управлять эмоциями, чтобы больше не поддаваться влиянию Бражника. Но сейчас она хочет, жаждет пойти за знакомым родным голосом и защитить того, кто этого заслуживает. И плевать, что выглядит все это странно, что Дюпен-Чен ведь по факту ее бывший враг. Хлоя считает правильным покарать предателей, не важно как, и плевать, если для этого нужно воспользоваться предложением главного злодея всея Парижа. Хлоя стискивает тонкие пальцы в кулаки и она готова перевоплотиться да жалом стать. Тем паче, что рука Дюпен-Чен в крепкой неловкой хватке Хлои нервно мелко дрожит. Как эти поганцы смеют быть такими неблагодарными?..
Да только в следующий миг происходит нечто, что заставляет ее замереть.
— Простите, у вас всё в порядке? — слышится немного взволнованный, но всё же мягкий голос. К толпе подходит та самая девушка, которую Хлоя в маске Квинби вчера не позволила раздавить. И отругала. Буржуа озадаченно часто моргая, глядя на нее. А та продолжает: — Может, я могу чем-то помочь? Просто, эта девушка не толкала никого, я уверена!
Незнакомый с ними человек подошел и сказал свое слово, чтобы заступиться. Хлоя посмотрела ей в глаза и почувствовала, как ее пыл остужает легкая морская волна прозрачной аквамариновой воды. Легкое отупение туманом разрасталось в голове. Гнев понемногу отступал. Натаниэль Куртцберг смутился и виновато потупился. Остальные тоже начали переглядываться, виновато глядеть на Дюпен-Чен. Маринетт, кажется, тоже немного воспряла духом, увидев, что ее поддерживает хотя бы два человека, потому заявила Лиле:
— Лила, прекрати уже этот спектакль, у меня есть двое свидетелей, а у тебя лишь твои слова. Хватит обманывать всех за счет меня или кого-либо еще, так ты никогда не найдешь себе настоящих друзей, — холодно и уверенно. Лила замялась, видимо, пытаясь придумать поскорее новый план, потому что все вокруг стали с подозрением смотреть то на нее, то на старосту. Хлоя даже медленно разжала пальцы на запястье Мари, отпуская ее, решив, что той уже ничего не угрожает. Голос в блондинистой голове замолк, а через мгновение акума выскользнула из гребня и запорхала прочь. Буржуа обеспокоенно нахмурилась, тронула плечо Дюпен-Чен и взглядом указала на улетающее создание, полное тёмной магии, после чего немного отошла в сторону. Все остальные тоже наконец заметили акуму и начали суетливо переглядываться.
- Без паники! Мы все должны успокоиться, пока она не выбрала кого-то из нас.
Ребята в основном прослушали ее слова, полушепотом лепеча извинения перед своей давней любимицей. Лила явно ожидала, что кого-нибудь акума все-таки заразит, но... главные потенциальные жертвы в лице главной жертвы клеветы и дочки мэра подуспокоились и взяли эмоции под контроль, а сгустки чувства вины и стыда у остальных оказались слабоваты, чтобы приманить парящее над ними заколдованное насекомое. И, в конце концов, оно просто улетело прочь. Однако Хлоя, прикрывая Маринетт и помогшую им двоим блондиночку, обходя их кругом, осторожно переглянулась с первой: акуму все равно надо поймать, иначе она вселится в кого-нибудь на улице.
Одноклассники с прищуром уставились на Лилу в ожидании объяснений, и... она вскочила и слезливым голосом запричитала:
- Простите, извините! Я, наверно, споткнулась сама, просто мне почудилось, что меня толкнули в спину. Наверно, это произошло совершенно случайно! Прости, Маринетт, ты права, я должна найти настоящих друзей... - и она картинно захромала прочь. Хлоя вслед ей лишь фыркнула тихо. Теперь не до нее. - Маринетт, может тебе стоит после всего этого подышать свежим воздухом и немного отвлечься? Пока не кончилась перемена, - тонко намекнула Буржуа, придумывая прикрытие, чтобы героиня города могла смыться на дело и найти проклятое существо.
...Маринетт намёк поняла и ушла. Хлоя огляделась, заметила автомат с закусками и напитками и отправилась к нему, заплатила и получила три банки ванильной колы. Вернувшись к новой знакомой, Буржуа протянула ей одну:
- Спасибо, что помогла. Не знаю, что на них нашло. Если б ни ты, кто-нибудь бы точно акуматизировался. Может быть, тоже выйдем на крыльцо проветриться? Да, кстати, как тебя зовут? Я - Хлоя, - слегка сипло проговорила Буржуа, нервно улыбаясь. Она редко говорила с людьми вот так, нормально, без ужимок. Даже с Адрианом, в принципе: только наедине. Это ей давалось весьма непросто и этому реально приходилось учиться на ходу, каждый день. Благо, ей помогала крошка Поллен. - Кстати, я тут видела одну особу в пчелином костюме, она просила извиниться за то, что... накричала на тебя, когда тебя и так чуть не пришибло.
Нелепый маленький обман. Пытаться прикинуться, что Квинби отдельная личность. Но Хлоя не могла не попытаться извиниться хотя бы так.
Джеки прекрасно понимала, что лезет не в своё дело, но ей очень хотелось восстановить справедливость. У них в Эхо-Крик было так принято, да и вообще там не приветствовали ложь и трусость. Самой Томас даже родители с детства твердили, что нельзя оставаться в стороне, когда рядом творится несправедливость. Сегодня ты закрыла глаза на то, что кто-то кого-то оклеветал, а завтра можешь сама же оказаться на месте жертвы. Эта длинноволосая шатенка почему-то безбожно врала и явно прикидывалась покалеченной, но зачем? Видимо, у неё какая-то личная обида на «хвостики», вот и мстит, но это слишком подло и низко. Если уже и хочешь отомстить, то делай это откровенно, а не исподтишка, как самый последний трус. Шатенка начала глупо улыбаться и лепетать какие-то оправдания в свой адрес, то и дело включая дурочку, наверное, для того, чтобы все остальные отнеслись к ней со снисхождением и никому даже в голову не пришло бы предъявлять ей претензии за что-либо. В общем, незаметно старается запудрить им мозг. А они, видимо, тоже недалёкого ума, если каждый раз верят в это. Да, Джеки показалось, что такое тут случалось не единожды. Да и пламенная речь блондинки о том, что Маринетт (чудесное имя) они знают больше, чем эту шатенку,и всё равно верят второй, доказывала, что всё-таки друзья из этих ребят явно так себе, хотя, конечно, многих очень легко ввести в заблуждение. Однако, когда люби так «заблуждаются» систематически, то это уже совсем не норма, и нужно серьёзно задуматься о своём окружении, которое, даже не разобравшись в ситуации, уже готово всадить тебе в спину здоровенный нож. Что ж, зато Томас теперь точно знает, с кем из этих ребят точно можно подружиться. Вот с «хвостиками» можно или с блондиночкой, лицо которой всё же почему-то казалось ей немного знакомым, как будто Джеки её уже где-то видела.
Она представилась Хлоей. Красивое имя. Томас несколько секунд всматривалась в её лицо, как будто пытаясь вспомнить, где же всё-таки могла видеть такую неземную красоту. И действительно, этот взгляд голубых, словно васильки, глаз, от которого немного сквозило холодом, но почему-то это очаровывало ещё больше. Джеки видела, что за этим напускным холодом, есть что-то очень тёплое и прекрасное. Хлоя протянула ей баночку пепси, что была очень кстати, ведь только сейчас Томас поняла, что у неё пересохло в горле.
- Приятно познакомиться! Меня зовут Джеки. Джеки Линн Томас. Я только недавно переехала в Париж из Эхо-Крик. – Она улыбнулась Хлое.
— Кстати, я тут видела одну особу в пчелином костюме, она просила извиниться за то, что... накричала на тебя, когда тебя и так чуть не пришибло. – Джеки едва не поперхнулась напитком, услышав это.
- Что? Ты с ней знакома? На самом деле, я совсем не держу на неё зла. Во-первых, если бы не она, то меня бы здесь уже не было, а во-вторых, так мне и надо. Я сама виновата. Я теперь уже не хожу в наушниках, стараюсь быть внимательной. Если бы я снова встретила мою спасительницу, то непременно расцеловала бы её и слёзно просила прощения за свою невнимательность. Она ведь тоже рисковала, спасая меня. – Она не заметила, как её щеки стали красными от стыда и смущения. – Если встретишь её, то, прошу, передай ей, что она всё правильно сделала и что я ей очень благодарна! Я бы тоже хотела бы стать такой, как она. Она кричала на меня, но я знала, что она не со зла. Думаю, я бы простила её, если бы она мне ещё влепила несколько звонких оплеух. Я… я, когда пришла домой после этого, долго не могла прийти в себя. Я разревелась как ребенок, осознав, что из-за собственной глупости едва н лишилась жизни, да ещё и подставила под удар эту пчёлку. Она ведь могла пострадать. Мне невероятно стыдно. Ох, прости, что-то я слишком разоткровенничалась. Может, после уроков зайдём в какое-нибудь кафе и съедим по пирожному? Я угощаю!
Девушка как-то странно долго вглядывалась в ее лицо, будто увидела в ней что-то знакомое. Хлоя начала нервничать. Неужели признала в ней КвинБи? Личности героев надо ведь тщательно скрывать. Буржуа нервно улыбнулась, чуть хмурясь и краснея.
— Приятно познакомиться! Меня зовут Джеки. Джеки Линн Томас. Я только недавно переехала в Париж из Эхо-Крик. — представилась девушка, открывая свою банку напитка, и Хлоя последовала ее примеру, сделала глоток, но затем практически поперхнулась, потому что Джеки начала выпаливать эмоциональную речь после слов Буржуа о девушке в пчелином костюме:
— Что? Ты с ней знакома? На самом деле, я совсем не держу на неё зла. Во-первых, если бы не она, то меня бы здесь уже не было, а во-вторых, так мне и надо. Я сама виновата. Я теперь уже не хожу в наушниках, стараюсь быть внимательной. Если бы я снова встретила мою спасительницу, то непременно расцеловала бы её и слёзно просила прощения за свою невнимательность. Она ведь тоже рисковала, спасая меня. — услыхав всё это, Хлоя опешила, а газировка ударила ей в нос, готовясь потечь оттуда, так что блондинка закрыла его рукой, не в силах ничего ответить, ярко краснея. С одной стороны, хорошо, что Джеки поверила, будто Королева Пчел - отдельная личность. С другой стороны, она говорила странные для Хлои вещи.
Все - или почти все - в Париже знают, что Хлоя стерва. Все знают, что Квин Би хоть и героиня, помогающая Ледибаг, но тоже та еще угрюмая ворчливая бука. Никто не хочет расцеловать Хлою Буржуа [ну, кроме разве что Кима когда-то], никто не хочет целовать Королеву Пчел, что может ужалить за любое неверное действие или слово.
Никто. Кроме Джеки Линн Томас. Которая разглядела искренний страх и желание спасти от гибели. Хлоя сглотнула ком в горле, чувствуя странное тепло в сердце. Вытерев лицо, она снова неловко улыбнулась и сделала еще глоток колы. А Джеки продолжала:
— Если встретишь её, то, прошу, передай ей, что она всё правильно сделала и что я ей очень благодарна! Я бы тоже хотела бы стать такой, как она. Она кричала на меня, но я знала, что она не со зла. Думаю, я бы простила её, если бы она мне ещё влепила несколько звонких оплеух. Я… я, когда пришла домой после этого, долго не могла прийти в себя. Я разревелась как ребенок, осознав, что из-за собственной глупости едва не лишилась жизни, да ещё и подставила под удар эту пчёлку. Она ведь могла пострадать. Мне невероятно стыдно. Ох, прости, что-то я слишком разоткровенничалась. Может, после уроков зайдём в какое-нибудь кафе и съедим по пирожному? Я угощаю!
Хлоя снова застеснялась:
- Аааээ кхм... ты сама сможешь ее еще встретить и поговорить наверняка, у нас в городе часто происходят ситуации, требующие вмешательства героев. Главное, старайся не рисковать жизнью ради новой встречи. А то она скорее не оплеух уже навешает, а выпорет как сидорову козу. Она строгая как учительница, - усмехнулась Хлоя. - А насчёт кафе - я не против. Если ты правда хочешь дружить со мной, - Она покраснела пуще прежнего. Джеки была... была человеком, от которого исходили свет и тепло, к коим подсознательно Буржуа тянулась с детства, но редко получала, кроме разве что от пары, когда тот был не слишком занят, да от дворецкого. Она надеялась, что ничем не разочарует эту девушку, и та действительно согласится общаться с дочерью мэра.
Тут к ним вернулась Маринетт. Судя по ее слегка рассеянному, но не напуганному выражению лица, она поймала и очистила акуму, так что все нормально, она просто устала от всего случившегося. Хлоя только едва заметно кивнула ей, ничего не говоря, а потом подала банку колы.
- Извини, Джеки, но нам всем пора на урок, а ты, к сожалению, кажется, в другой группе. Давай встретимся на следующей перемене? - Хлоя протянула ладонь для рукопожатия и, скрепив его с Джеки, вместе с Маринетт отправилась на занятие.
***
После окончания последнего урока Хлоя уже ждала Томас в холе, чтобы действительно поговорить с ней еще. Общение с Джеки успокаивало Буржуа, усмиряло ее эмоции. Может быть, эта девушка сможет приручить такую дикую пчелу, как Хлоя Буржуа?..
Вы здесь » illusioncross » земля общих видений » Осторожность и умение сохранять хладнокровие еще никому не вредили!
